31 января 2005 года глухари Республики Коми пришли в нездоровую ажитацию. Сотрудники Печоро-Илычского заповедника, обходившие территорию, наткнулись на характерные дугообразные следы крыльев на снегу – обычно такие появляются в начале марта, когда глухари выходят на токовище. В тот же день рейтинговое агентство Standard & Poor’ s впервые присвоило России инвестиционный рейтинг «BBB-», чтобы спустя ровно десять лет, 26 января 2015 года, снова понизить его до спекулятивного «BB+» с негативным прогнозом.

Такие символические аналогии всегда лукавы: само по себе изменение суверенного рейтинга не влияет на экономику, как глухариные следы объективно не приближают и не отдаляют приход весны. Но тогда, в 2005-м, даже само повышение рейтинга, как казалось, прямо противоречило всем климатическим условиям. Разгневанная монетизацией льгот, армия пенсионеров ежедневно собиралась на митинги, перекрывала дороги и блокировала госучреждения; рейтинг Путина упал до небывалых 48%, а коммунисты в последний день января закончили сбор подписей, чтобы вынести вотум недоверия правительству комичного Михаила Фрадкова.

На Украине уже несколько недель праздновал победу Майдан, и для многих ближайшее будущее выглядело очевидным: если и революцию оранжевых шарфов Россия проиграла, то справиться с серыми пенсионерскими платками совсем нет шансов – скорее всего, без жертв и столкновений ОМОНа с беззащитными стариками не обойдется, возмутительная хроника облетит мир, шансов досидеть до конца второго срока у молодого президента никаких. Суверенный рейтинг – показатель рисков, так что тогдашний оптимизм S& P мог бы вызвать не меньшее раздражение, чем нынешний пессимизм, если бы на него кто-то обратил внимание.

Но не пройдет и года – и станет ясно, что скрывалось за вроде бы лишенной логики оценкой. У российской экономики действительно появился шанс длиной в десять лет – и хотя никто не знал, как она его на самом деле использует, первые признаки уже были заметны невооруженным глазом.

Что еще случилось 31 января 2005 года? Вот ФАС собирается заставить банки указывать реальные ставки потребительских кредитов, а Минфин готовит законопроект о потребительском кредитовании. За год ритейл растет на 12%, это в три раза быстрее промышленности и в семь раз – аграрного комплекса. На торговлю придется треть прямых иностранных инвестиций, предвестником которых и станет рейтинг «BBB-». Политика и социалка надолго перестанут волновать средний класс: главной темой разговоров станут распродажи, кредиты, премиальное и не очень потребление. Новый способ провести выходные – отправиться в мегамолл на кредитном «Фокусе», а вечером повтыкать в новый плазменный телевизор – он плоский, висит на стене, прекрасно передает цветовые оттенки новой «Программы максимум», и за него еще тоже надо выплачивать «кред».

31 января 2005-го «Русский Newsweek» публикует одно из первых интервью зэка Михаила Ходорковского. Самый богатый человек страны больше года мается в СИЗО, совсем скоро сменит его на тюремные нары – и выйдет на свободу только под конец эпохи инвестиционного рейтинга. В интервью Ходорковский скажет, что путь в бизнес для него закрыт: «Этот этап жизни пройден. А вот продолжать образовательные, общественные проекты, которыми я занимаюсь в «Открытой России» уже три года, реализовать университетский проект, надеюсь, смогу». Не сможет: даже после освобождения «Открытая Россия» фактически станет пресс-центром Ходорковского, а до – какие уж там проекты по ту сторону колючей проволоки. И какой уж тут, как казалось в 2005-м, инвестиционный рейтинг и позитивный прогноз.

Но в далекий Краснокаменск отправится один Ходорковский, а остальных участников самого первого, только появившегося списка Forbes будет ждать куда более близкий Куршевель. В 2005 году он получит статус главной здравницы миллиардеров, и особенно четвертого номера форбсовского рейтинга – Михаила Прохорова. В том же году Барвиха, а с ней и вся Рублевка из тихой заводи советской элиты превратится в luxury village, писательница Оксана Робски напишет роман «Casual», Ксения Собчак станет главной национальной звездой, а чиновники с зарплатой несколько десятков тысяч рублей будут спорить, где круче, на Лазурке или в Форточке; теперь вспоминать весь этот аляповатый новояз не столько скучно, сколько неловко.

Неловко, потому что рейтинг «BBB-», казалось, мог бы обещать что-то, кроме этого. Больших – пусть завиральных, но хоть амбициозных – идей о том, чем могла бы стать Россия, на десять лет приходится более-менее две. Но к концу эпохи инвестрейтинга из России уйдет Microsoft – хотя придет раньше, еще до всяких «BBB-». В 2006-м откроет местный офис компания Google, но и она теперь поглядывает на выход. В Сколкове вместо города солнца гуляет ветер, успешно и полностью реализовано только переименование соседней железнодорожной платформы.

Вторая идея – международный финансовый центр, торжественно обещанный президентом Медведевым в разгар кризиса 2008 года. Рубль, как было обещано, должен был стать альтернативной резервной валютой – с этим, в общем, все было ясно с самого начала.

К лету суверенные рейтинги России пересмотрят и другие агентства «большой тройки» – Fitch и Moody’ s. Опыт десятилетней давности прозрачен: самое интересное случается не в момент изменения рейтинга, а через несколько недель, месяцев, лет.